14 сентября 1945 года начальник Оперсектора НКВД гор. Берлина генерал-майор Алексей Сиднев направил заместителю наркома внутренних дел СССР генерал-полковнику Ивану Серову очередное специальное сообщение о ходе следствия по делу группенфюрера СА Вернера Вехтера.

Как выяснилось во время допросов, одновременно с должностью начальника штаба Главного управления пропаганды НСДАП, Вехтер возглавлял в этом же ведомстве генеральный реферат вооружения и строительства.

На следствии Вехтер дал показания о разработке нацистской Германией новых видов вооружений и, в частности, о германской атомной бомбе:

«[...] В том же 1944 году были разработаны проекты бомбардировщиков очень дальнего радиуса действия, способных бомбить военно-строительные центры Советского Союза на Урале и промышленные объекты Северной Америки. Эти бомбардировщики предполагалось использовать для транспортировки атомных бомб.

[...] Основным руководителем всех работ по новейшим видам вооружения являлся генерал Дорнбергер, который отвечал за производство ФАУ-1 и ФАУ-2, а также атомных бомб

[...] Уже в 1943 году Вехтер в разговоре с шефом-инженером министерства пропаганды Доминик узнал, что производятся большие работы по изобретению атомной бомбы. Позже из разговоров с профессором доктором Эрих Шуман и профессором Менцель, Вехтер выяснил, что работы над атомными бомбами производил Кайзер-Вильгельм институт в Берлине. Начальник производственного управления министерства вооружений Зауэр и его заместитель Фельдман лично отвечали за производство атомных бомб.

Наиболее осведомлены в этом отношении должны быть генерал Дорнбергер и доктор Эрих Шуман, который специально работал над научно-исследовательскими вопросами, связанными с производством атомной бомбы...».

Как видно из материалов уголовного дела, 10 октября 1945 года генерал-полковник Серов лично участвовал в допросе Вехтера по вопросу наличия в Германии атомной бомбы и ракетах «ФАУ-2».

На этом допросе Вехтер заявил, что «[...] Мне было известно, что Министерство вооружений проводило практическую работу по подготовке к применению атомной бомбы. Об этом я узнал от своего знакомого редактора секретного правительственного бюллетеня Гертеля Ганса.

Как рассказал мне Гертель, — в феврале 1945 года по поручению министра пропаганды Геббельса он выезжал в командировку в город Целле и встречался там со своим знакомым — начальником военно-воздушной школы специального назначения полковником Германом Хайо, который в частной беседе рассказал ему, что школа имеет на вооружении самолеты новейшей конструкции. Эти самолеты обладают большим радиусом действия и будут вооружены атомной бомбой. Как заявил полковник Хайо Гертелю — новые самолеты предназначались для бомбардировки атомными бомбами индустриальных центров Советского Союза, расположенных в районе Урала и Средней Азии...

На основании бесед с Доминик и Гертель я пришел к выводу, что германским Министерством вооружения велась подготовка к применению атомных бомб в 1945 году...

Точными данными о том, что в определенные сроки войны против Советского Союза были бы применены атомные бомбы — я не располагаю. Однако, хочу рассказать следствию об отдельных признаках, которые дают мне основание полагать о возможном применении атомной бомбы в войне против Советского Союза летом 1945 года.

В одной из бесед со мной государственный секретарь Министерства пропаганды доктор Науман, говоря о военном и политическом положении Германии на последнем этапе войны, заявил, что в скором времени все должно измениться к лучшему и сослался на слова Гитлера, который в узком кругу доверенных ему лиц заявил: „Да простит мне бог последние 14 дней войны“...

При сопоставлении с другими данными, я полагаю, что за этим указанием скрывалась интенсивная подготовка к применению секретного вооружения, рассчитанного на июнь 1945 года...».

Бесчеловечным планам Гитлера применить против Советского Союза атомную бомбу не суждено было осуществиться. В мае 1945 года нацистская Германия капитулировала...