Если вы обладаете любой информацией о совершенных или готовящихся терактах, просьба обращаться в ФСБ России по телефонам:
+7 (495) 224-22-22 8 (800) 224-22-22
Для получения информации о порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию российских и иностранных граждан (лиц без гражданства), выдачи пропусков для въезда (прохода) лиц и транспортных средств в пограничную зону, выдачи разрешения на неоднократное пересечение иностранными судами государственной границы Российской Федерации на море обращаться в ЭЛЕКТРОННУЮ ПРИЕМНУЮ ФСБ России
Для получения справочной информации обращаться в ПОГРАНИЧНЫЕ ОРГАНЫ
Для получения справочной информации обращаться в ПОГРАНИЧНЫЕ ОРГАНЫ
ПЕНСНЕ СРЕДИ КОЖАНЫХ КУРТОК
01.09.1999
"Московский комсомолец" (Москва).
Менжинский выкуривал 75 папирос в день
В жизни этого человека было много вещей непонятных, странных и таинственных. Даже дата его рождения окутана загадкой: во всех официальных изданиях значится, что родился он 31 августа 1874 года. В автобиографии же, собственноручно им написанной, указан день другой 1 сентября.
Ровно 125 лет назад в Петербурге родился Вячеслав Менжинский, один из создателей ВЧК-ОГПУ, соратник и наследник Дзержинского, последний лубянский интеллигент.
Собственно, причины его прихода в ВЧК тоже относятся к числу загадок, Таких, как он, среди большевиков было немного: наследственный дворянин, сын учителя, выпускник юридического факультета Петроградского университета, полиглот, знающий шестнадцать (!) языков, (Последний, фарси, он выучил специально для того, чтобы в подлиннике читать Хайяма.)
И в то же время профессиональный революционер, подпольщик, член партии с 1902 года. Именно такие люди и нужны были в ВЧК. "Командирован ЦК по приказу Дзержинского", записано им в чекистской анкете в графе "рекомендации". Так в сентябре 19-го Вячеслав Менжинский, бывший народный комиссар финансов и генеральный консул в Берлине, попадает в самое пекло на Лубянку.
К удивлению многих, этот интеллигент в пенсне не только сумел закрепиться в спецслужбе и сделать хорошую карьеру. Он оказался прирожденным контрразведчиком. Это под его непосредственным, руководством КРО ГПУ провел свои первые блестящие операции: "Трест", "Синдикат-2", когда крупнейшие антисоветские центры оказались полностью разгромленными, а их руководители Савинков, Рейли были заманены в Россию и арестованы. Иностранные разведки с трудом оправились от шока: кто бы мог подумать, что тайная полиция, лишь вчера сформированная из босяков и голодранцев, не только способна к действиям, но и на голову превосходит хваленые "Интеллидженс сервис" и "Дефензиву".
Созданная Менжинским контрразведывательная доктрина еще долго, до самого начала чисток, давала обильные всходы. (В 37-38-м все соратники Менжинского были репрессированы.)
Дзержинский и Менжинский были похожи не только фамилиями и польским происхождением. Объединяла их и гигантская работоспособность, граничащая с сумасшествием, абсолютный аскетизм.
"Нельзя так жить, писала Менжинскому его сестра Людмила, с раннего утра до поздней ночи утомлять себя, плохо есть, плохо спать. Ты опять доведешь себя до полного истощения".
Впоследствии, в медицинском заключении о смерти, будет сказано, что ежедневно он курил 60-75 (!) папирос. Все это вкупе с бешеным темпом работы не могло не сказаться на здоровье Менжинского. Начиная с 25-го года неумолимо начала прогрессировать стенокардия. Периодически он даже не мог встать с дивана и принимал посетителей лежа.
Не складывалась и личная жизнь. Об этом, правда, отечественные историки старались не писать. Мало кто знает, что Менжинский был трижды женат. От первой жены Юлии у него осталось трое детей. От второй, Марии, сын Додик.
"Милый, мне тоскливо без тебя, - это из письма его жены Марии, - и хотя я сейчас опять по горло в работе и эту неделю даже минутку трудно выбрать было для писания, а все-таки... Так хочется повидаться, любимый мой. Я получила твои карточки, и Додя сразу узнал тебя на них и всё потом просил меня показать их. Он опять стал поспокойнее и послушнее. По-прежнему рисует без конца, растет".
В ноябре 25-го Марии Николаевны не стало. Восьмилетний Додик остался сиротой.
"Мы с Вами разные люди, писала ему теща, но нас соединило одно общее, великое горе, любовь к Мане и Додику. (...) Она была всегда сдержанна и редко писала о своих душевных переживаниях, но материнское сердце умеет читать между строк, и я была счастлива её счастьем".
Очень теплые и трогательные отношения между родными вообще отличали семью Менжинских. Вяча, Вяченька, Вячуша так называли его сестры, брат.
"Я еще поборюсь за жизнь, это строки из письма сестры Людмилы, написанного накануне ее операции (проблемы с сердцем были наследственным бичом семьи).
А если нет, Вяченька, знай, что я ухожу из жизни примиренная, что я видела столько любви, ласки, нежности к себе, сколько хватило бы на многих людей. Спасибо тебе за все, что ты дал мне в жизни".
Парадокс: один из руководителей самой могущественной организации, наводившей ужас на всю страну. И в то же время родные его испытывали на себе всю "прелесть" советской жизни. Едва не сослали из Сочи дворянку-тещу. С огромным трудом удалось выбить пенсию для брата Александра. Как бывшего домовладельца его попытались выселить из квартиры, оставив без средств к существованию.
Конечно, Менжинский старался помогать им, как мог. Только ни сил, ни времени у него не было. Он не мог даже ухаживать за могилой жены, а использовать подчиненных в личных целях было против его принципов. Широко известен случай, когда на подмосковную дачу Менжинского в Горках (из кремлевской квартиры ему с сыном от второго брака и третьей женой пришлось съехать, так как он не мог уже подниматься на второй этаж) комендант прислал рабочих, чтобы помочь на огороде. Менжинский от услуг отказался и сделал коменданту втык. Наверное, он был нетипичным продуктом своего времени. Интеллигент в пенсне в окружении кожаных курток. Даже взгляд его на чекистскую работу сильно отличался от общепринятого. Менжинский считал, что упор следует делать не на количество разоблаченных "врагов", а на качество.
К сожалению, из-за болезни он не мог полноценно работать. В конце 20-х годов (а после смерти Дзержинского в 26-м Менжинский возглавил ОГПУ) фактическим председателем стал Ягода. У Менжинского не было уже возможности сопротивляться нарастающему беспределу. (О чем можно говорить, если он был не в силах приехать на похороны сестры.) Такое положение вещей Сталина вполне устраивало.
В 34-м году Менжинского не стало. "С арены исчезает одна из наиболее выдающихся личностей, так прокомментировала смерть председателя ОГПУ крупнейшая фашистская газета "Берлинер тагеблат".
Более высокой оценки из уст врага трудно было заслужить...
Автор выражает глубокую признательность Центральному архиву ФСБ за помощь при подготовке материала.
В жизни этого человека было много вещей непонятных, странных и таинственных. Даже дата его рождения окутана загадкой: во всех официальных изданиях значится, что родился он 31 августа 1874 года. В автобиографии же, собственноручно им написанной, указан день другой 1 сентября.
Ровно 125 лет назад в Петербурге родился Вячеслав Менжинский, один из создателей ВЧК-ОГПУ, соратник и наследник Дзержинского, последний лубянский интеллигент.
Собственно, причины его прихода в ВЧК тоже относятся к числу загадок, Таких, как он, среди большевиков было немного: наследственный дворянин, сын учителя, выпускник юридического факультета Петроградского университета, полиглот, знающий шестнадцать (!) языков, (Последний, фарси, он выучил специально для того, чтобы в подлиннике читать Хайяма.)
И в то же время профессиональный революционер, подпольщик, член партии с 1902 года. Именно такие люди и нужны были в ВЧК. "Командирован ЦК по приказу Дзержинского", записано им в чекистской анкете в графе "рекомендации". Так в сентябре 19-го Вячеслав Менжинский, бывший народный комиссар финансов и генеральный консул в Берлине, попадает в самое пекло на Лубянку.
К удивлению многих, этот интеллигент в пенсне не только сумел закрепиться в спецслужбе и сделать хорошую карьеру. Он оказался прирожденным контрразведчиком. Это под его непосредственным, руководством КРО ГПУ провел свои первые блестящие операции: "Трест", "Синдикат-2", когда крупнейшие антисоветские центры оказались полностью разгромленными, а их руководители Савинков, Рейли были заманены в Россию и арестованы. Иностранные разведки с трудом оправились от шока: кто бы мог подумать, что тайная полиция, лишь вчера сформированная из босяков и голодранцев, не только способна к действиям, но и на голову превосходит хваленые "Интеллидженс сервис" и "Дефензиву".
Созданная Менжинским контрразведывательная доктрина еще долго, до самого начала чисток, давала обильные всходы. (В 37-38-м все соратники Менжинского были репрессированы.)
Дзержинский и Менжинский были похожи не только фамилиями и польским происхождением. Объединяла их и гигантская работоспособность, граничащая с сумасшествием, абсолютный аскетизм.
"Нельзя так жить, писала Менжинскому его сестра Людмила, с раннего утра до поздней ночи утомлять себя, плохо есть, плохо спать. Ты опять доведешь себя до полного истощения".
Впоследствии, в медицинском заключении о смерти, будет сказано, что ежедневно он курил 60-75 (!) папирос. Все это вкупе с бешеным темпом работы не могло не сказаться на здоровье Менжинского. Начиная с 25-го года неумолимо начала прогрессировать стенокардия. Периодически он даже не мог встать с дивана и принимал посетителей лежа.
Не складывалась и личная жизнь. Об этом, правда, отечественные историки старались не писать. Мало кто знает, что Менжинский был трижды женат. От первой жены Юлии у него осталось трое детей. От второй, Марии, сын Додик.
"Милый, мне тоскливо без тебя, - это из письма его жены Марии, - и хотя я сейчас опять по горло в работе и эту неделю даже минутку трудно выбрать было для писания, а все-таки... Так хочется повидаться, любимый мой. Я получила твои карточки, и Додя сразу узнал тебя на них и всё потом просил меня показать их. Он опять стал поспокойнее и послушнее. По-прежнему рисует без конца, растет".
В ноябре 25-го Марии Николаевны не стало. Восьмилетний Додик остался сиротой.
"Мы с Вами разные люди, писала ему теща, но нас соединило одно общее, великое горе, любовь к Мане и Додику. (...) Она была всегда сдержанна и редко писала о своих душевных переживаниях, но материнское сердце умеет читать между строк, и я была счастлива её счастьем".
Очень теплые и трогательные отношения между родными вообще отличали семью Менжинских. Вяча, Вяченька, Вячуша так называли его сестры, брат.
"Я еще поборюсь за жизнь, это строки из письма сестры Людмилы, написанного накануне ее операции (проблемы с сердцем были наследственным бичом семьи).
А если нет, Вяченька, знай, что я ухожу из жизни примиренная, что я видела столько любви, ласки, нежности к себе, сколько хватило бы на многих людей. Спасибо тебе за все, что ты дал мне в жизни".
Парадокс: один из руководителей самой могущественной организации, наводившей ужас на всю страну. И в то же время родные его испытывали на себе всю "прелесть" советской жизни. Едва не сослали из Сочи дворянку-тещу. С огромным трудом удалось выбить пенсию для брата Александра. Как бывшего домовладельца его попытались выселить из квартиры, оставив без средств к существованию.
Конечно, Менжинский старался помогать им, как мог. Только ни сил, ни времени у него не было. Он не мог даже ухаживать за могилой жены, а использовать подчиненных в личных целях было против его принципов. Широко известен случай, когда на подмосковную дачу Менжинского в Горках (из кремлевской квартиры ему с сыном от второго брака и третьей женой пришлось съехать, так как он не мог уже подниматься на второй этаж) комендант прислал рабочих, чтобы помочь на огороде. Менжинский от услуг отказался и сделал коменданту втык. Наверное, он был нетипичным продуктом своего времени. Интеллигент в пенсне в окружении кожаных курток. Даже взгляд его на чекистскую работу сильно отличался от общепринятого. Менжинский считал, что упор следует делать не на количество разоблаченных "врагов", а на качество.
К сожалению, из-за болезни он не мог полноценно работать. В конце 20-х годов (а после смерти Дзержинского в 26-м Менжинский возглавил ОГПУ) фактическим председателем стал Ягода. У Менжинского не было уже возможности сопротивляться нарастающему беспределу. (О чем можно говорить, если он был не в силах приехать на похороны сестры.) Такое положение вещей Сталина вполне устраивало.
В 34-м году Менжинского не стало. "С арены исчезает одна из наиболее выдающихся личностей, так прокомментировала смерть председателя ОГПУ крупнейшая фашистская газета "Берлинер тагеблат".
Более высокой оценки из уст врага трудно было заслужить...
Автор выражает глубокую признательность Центральному архиву ФСБ за помощь при подготовке материала.
