Если вы обладаете любой информацией о совершенных или готовящихся терактах, просьба обращаться в ФСБ России по телефонам:
+7 (495) 224-22-22 8 (800) 224-22-22
Для получения информации о порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию российских и иностранных граждан (лиц без гражданства), выдачи пропусков для въезда (прохода) лиц и транспортных средств в пограничную зону, выдачи разрешения на неоднократное пересечение иностранными судами государственной границы Российской Федерации на море обращаться в ВЕБ-ПРИЕМНУЮ ФСБ России
Для получения справочной информации обращаться в ПОГРАНИЧНЫЕ ОРГАНЫ
Для получения справочной информации обращаться в ПОГРАНИЧНЫЕ ОРГАНЫ
НЕОКОНЧЕННЫЕ УРОКИ ВЛАДИМИРА СЕМИЧАСТНОГО
21.02.2001
"Парламентская газета" (Москва).
Понимая, что все мы смертны, бывший председатель КГБ В. Семичастный считал своим долгом перед историей рассказать то важное, что сохраняет актуальность и по сей день. Мы подружились недавно, но так, что Владимир Ефимович неожиданно предложил мне писать книгу его воспоминаний. Двенадцатого января 2001 года его вдруг не стало. И вот теперь, на сороковой день после его смерти, я хотел бы предложить читателям "Парламентской газеты" некоторые фрагменты из его откровений.
...Неожиданно переходим на тему КГБ. Семичастный говорит: - Хрущев, в отличие от того, что случилось потом, кадровую политику из рук не выпускал, он держал все сам, и идеологию, и печать он держал в руках. Он не говорил - что хотите, то и печатайте. Он не мог сказать - берите суверенитета столько, сколько сможете. Но не обходилось у Хрущева и без явных нелепостей. Дошло до того, что как-то в пылу переустройств и деления партии на промышленные и сельские парткомы он и меня стал уговаривать разделить КГБ на сельские и промышленные комитеты, И тогда я не выдержал и сказал: "Никита Сергеевич, я не могу делить агентов на агентов для города и для села. Потому что у меня агент должен работать и там, и здесь".
Да, необдуманные переустройства чего бы то ни было никого до добра не доводили. Я представляю, как сейчас Путину тяжело. Ведь чего не дал сделать с госбезопасностью я в годы Хрущева, сделал - и еще страшнее - Ельцин. Подобно тому, как оказывается беспомощным государство, разделенное на несколько феодальных княжеств, нынешняя раздробленность служб безопасности на несколько обособленных спецведомств сводит на нет возможности Путина ощущать вовремя изменения в пульсе страны и мира. Нет единого взаимодействия и связей между спецслужбами, и многое неизбежно приходится делать задним числом.
Я не представляю, например, работу разведки и контрразведки, если они не находятся в одной связке, не представляю и службу пограничников, если она непосредственно не опирается на данные этих разведок. И наоборот. Все это должны быть неразрывно действующие подразделения. Если пограничники охраняют границу, то они не сторожа. Охранять границу можно, только зная устремления другой стороны, чем и занимается разведка. А устремлениями с нашей стороны должна ведать контрразведка, потому что пограничники не работают внутри страны, а работают на самой границе, и они должны знать, какие и откуда нарушения границы следует ожидать. Скажем, правительственная охрана. Разве она может нормально выполнять свои задачи без фундаментальной разведки и контрразведки? В результате Ельцин вынужден был превратить охрану в тот же КГБ, только в миниатюре, так сказать, в маленький самостоятельный КГБ, потому что, если появляются какие-то угрожающие слухи и письма, готовятся теракты или еще чего, нужно, чтобы контрразведка своевременно оповестила о них. Содержание же, скажем, нескольких разведок, занимающихся одним и тем же делом, но в составе самостоятельных спецслужб, - довольно дорогое и неразумное удовольствие и распыление финансовых, технических и хозяйственных средств. Это ль не довод для объединения спецслужб, когда денег не хватает и на одну, оборудованную по лучшим мировым стандартам. А оборудовать хуже нам нельзя никак, потому что, что бы и где ни говорили, мы по-прежнему военная, экономическая и научно-техническая сверхдержава. И, стало быть, главная преграда Америке на ее пути к безоговорочному мировому господству. Последние события все больше подтверждают это.
А потом, когда эти выделенные сейчас шесть-семь спецслужб были в единой организации, их обслуживали одно хозяйственное управление, одно финансовое, одно строительное, одно медицинское и т.д. А теперь все это, хочешь - не хочешь, у каждой спецслужбы должно быть свое, что порождает размножение сотен генералов. То есть сама жизнь диктует объединение спецслужб. Так лучше работать. Недаром результаты тогда были у нас, - на зависть другим спецслужбам в мире.
Путин и сам все это понимает. Он работал в этих органах и многое прочувствовал и испытал, что называется, на себе. Хотя, конечно, что-то очень важное может ему пригодиться и из опыта моего времени, ибо новое - это, чаще всего, напрочь забытое старое. Этот мой опыт во многом носит секретный характер. А как преданный делу чекист я до самой смерти должен оставаться государственным человеком. И поэтому, естественно, не могу раскрывать этот опыт перед всем миром.
Все последние десять лет переустройства, начиная с Бакатина, шла безответственная ломка органов по живому. А вместе с ней и убийственная ломка судеб наших самых лучших сотрудников. А потом эти временные приходы на высший пост непрофессионалов сделали свое разрушительное дело, да так, словно оно было специально задумано, чтобы основательно подорвать безопасность страны. Самые высококлассные специалисты госбезопасности стали уходить из органов, а подпитка новыми, равноценными силами оказалась под вопросом. Да и оплата труда сотрудников самых опасных профессий стала выглядеть как насмешка над интеллектуальным потенциалом спецслужб. Многих растащили по коммерческим структурам. И я не знаю теперь, удастся ли в обозримом будущем возродить тот блестящий и преданный делу коллектив чекистов, который я получил от Шелепина и передал Андропову? А ведь в сложившейся обстановке развала и разорения России без возрождения лучших, подчеркиваю, лучших традиций КГБ не обойтись! И Путин, как я убеждаюсь, понимает это не хуже ветеранов ЧК.
Смерти подобно закрывать глаза на жандармские настроения, господствующие теперь в мире по отношению к России. Сколько раз уже западные политики и бизнесмены с односторонней выгодой безнаказанно вмешивались в наши внутренние дела. Их агрессивная активность против последних, возрождающих российскую государственность решений Президента напрямую связана с тем, что на ведущие посты сейчас все больше привлекаются самые преданные государству работники КГБ, в свое время умевшие без лишних слов делать так, чтобы ни у кого не возникало желания проверять или игнорировать силу, единство и самостоятельность России. И я, как государственный человек и гражданин, буду поддерживать это всем своим опытом. Между прочим, академик Сахаров не случайно как-то сказал, что в целом он высочайшего мнения об органах КГБ за то, что они не поддавались коррупции, взяткам, никакой шантаж на них не действовал.
Кажется, нет ни одного центрального издания, которое бы не откликнулось на смерть Семичастного. Читал я их и порою диву давался тем сплетням, что публиковались о нем.
В одном издании написали, что "Семичастного в КГБ не любили". Выдумка чистейшей воды!Ибо давно на похороны "человека из прошлого" не собиралось вместе такое число заслуженных людей страны, и прежде всего лучших наших разведчиков, не по разнарядке, а по зову сердца, чтобы заступить на последний почетный караул у гроба своего товарища. Перед гробом находились многочисленные высокие государственные награды, которые должны были стать укором другой газетенке, которая съязвила, что у героя по имени Владимир Семичастный "не было ни одной правительственной награды, даже самой захудалой".
Еще одна газета приписала Семичастному слова, оскорбительные для Пастернака. Однако автор этих слов был не Семичастный, а Хрущев, который в ходе подготовки к 40-летию комсомола в присутствии Суслова дал установку Аджубею и Семичастному вставить в доклад фразу: "Даже свинья не гадит там, где ест..." Тогда без ведома ЦК ни одного слова в отчетных докладах не появлялось.
Говорить, что Семичастному "на пятки наступала столь любимая им абмициозная молодежь (в частности, в лице Юрия Андропова...)", значит, не знать, что Андропов старше Семичастного на десять лет... Да и по должности был выше, а именно секретарем ЦК КПСС. Еще более нелепо писать "затем он вышел на пенсию, и лишь в середине 70-х, после того, как Семичастный перенес инфаркт, Брежнев и Черненко гуманно предложили подобрать ему новую работу в Москве". И это пишется сразу после слов об отставке с поста в КГБ в 1967 году и переводе на работу на 14 лет в Киев! Да и подчеркивать, что Семичастный работал в КГБ "сравнительно небольшой срок" могут только те, кто слышал звон, да не знает где он, ибо из 18 руководителей КГБ по продолжительности председательства Семичастный на пятом месте.
Впрочем, как говорится, мертвым от всего этого уже ни холодно, ни жарко, а вот тем, кто привык жить во лжи, хочется посоветовать: "Не ройте ямы покойникам!"
...Неожиданно переходим на тему КГБ. Семичастный говорит: - Хрущев, в отличие от того, что случилось потом, кадровую политику из рук не выпускал, он держал все сам, и идеологию, и печать он держал в руках. Он не говорил - что хотите, то и печатайте. Он не мог сказать - берите суверенитета столько, сколько сможете. Но не обходилось у Хрущева и без явных нелепостей. Дошло до того, что как-то в пылу переустройств и деления партии на промышленные и сельские парткомы он и меня стал уговаривать разделить КГБ на сельские и промышленные комитеты, И тогда я не выдержал и сказал: "Никита Сергеевич, я не могу делить агентов на агентов для города и для села. Потому что у меня агент должен работать и там, и здесь".
Да, необдуманные переустройства чего бы то ни было никого до добра не доводили. Я представляю, как сейчас Путину тяжело. Ведь чего не дал сделать с госбезопасностью я в годы Хрущева, сделал - и еще страшнее - Ельцин. Подобно тому, как оказывается беспомощным государство, разделенное на несколько феодальных княжеств, нынешняя раздробленность служб безопасности на несколько обособленных спецведомств сводит на нет возможности Путина ощущать вовремя изменения в пульсе страны и мира. Нет единого взаимодействия и связей между спецслужбами, и многое неизбежно приходится делать задним числом.
Я не представляю, например, работу разведки и контрразведки, если они не находятся в одной связке, не представляю и службу пограничников, если она непосредственно не опирается на данные этих разведок. И наоборот. Все это должны быть неразрывно действующие подразделения. Если пограничники охраняют границу, то они не сторожа. Охранять границу можно, только зная устремления другой стороны, чем и занимается разведка. А устремлениями с нашей стороны должна ведать контрразведка, потому что пограничники не работают внутри страны, а работают на самой границе, и они должны знать, какие и откуда нарушения границы следует ожидать. Скажем, правительственная охрана. Разве она может нормально выполнять свои задачи без фундаментальной разведки и контрразведки? В результате Ельцин вынужден был превратить охрану в тот же КГБ, только в миниатюре, так сказать, в маленький самостоятельный КГБ, потому что, если появляются какие-то угрожающие слухи и письма, готовятся теракты или еще чего, нужно, чтобы контрразведка своевременно оповестила о них. Содержание же, скажем, нескольких разведок, занимающихся одним и тем же делом, но в составе самостоятельных спецслужб, - довольно дорогое и неразумное удовольствие и распыление финансовых, технических и хозяйственных средств. Это ль не довод для объединения спецслужб, когда денег не хватает и на одну, оборудованную по лучшим мировым стандартам. А оборудовать хуже нам нельзя никак, потому что, что бы и где ни говорили, мы по-прежнему военная, экономическая и научно-техническая сверхдержава. И, стало быть, главная преграда Америке на ее пути к безоговорочному мировому господству. Последние события все больше подтверждают это.
А потом, когда эти выделенные сейчас шесть-семь спецслужб были в единой организации, их обслуживали одно хозяйственное управление, одно финансовое, одно строительное, одно медицинское и т.д. А теперь все это, хочешь - не хочешь, у каждой спецслужбы должно быть свое, что порождает размножение сотен генералов. То есть сама жизнь диктует объединение спецслужб. Так лучше работать. Недаром результаты тогда были у нас, - на зависть другим спецслужбам в мире.
Путин и сам все это понимает. Он работал в этих органах и многое прочувствовал и испытал, что называется, на себе. Хотя, конечно, что-то очень важное может ему пригодиться и из опыта моего времени, ибо новое - это, чаще всего, напрочь забытое старое. Этот мой опыт во многом носит секретный характер. А как преданный делу чекист я до самой смерти должен оставаться государственным человеком. И поэтому, естественно, не могу раскрывать этот опыт перед всем миром.
Все последние десять лет переустройства, начиная с Бакатина, шла безответственная ломка органов по живому. А вместе с ней и убийственная ломка судеб наших самых лучших сотрудников. А потом эти временные приходы на высший пост непрофессионалов сделали свое разрушительное дело, да так, словно оно было специально задумано, чтобы основательно подорвать безопасность страны. Самые высококлассные специалисты госбезопасности стали уходить из органов, а подпитка новыми, равноценными силами оказалась под вопросом. Да и оплата труда сотрудников самых опасных профессий стала выглядеть как насмешка над интеллектуальным потенциалом спецслужб. Многих растащили по коммерческим структурам. И я не знаю теперь, удастся ли в обозримом будущем возродить тот блестящий и преданный делу коллектив чекистов, который я получил от Шелепина и передал Андропову? А ведь в сложившейся обстановке развала и разорения России без возрождения лучших, подчеркиваю, лучших традиций КГБ не обойтись! И Путин, как я убеждаюсь, понимает это не хуже ветеранов ЧК.
Смерти подобно закрывать глаза на жандармские настроения, господствующие теперь в мире по отношению к России. Сколько раз уже западные политики и бизнесмены с односторонней выгодой безнаказанно вмешивались в наши внутренние дела. Их агрессивная активность против последних, возрождающих российскую государственность решений Президента напрямую связана с тем, что на ведущие посты сейчас все больше привлекаются самые преданные государству работники КГБ, в свое время умевшие без лишних слов делать так, чтобы ни у кого не возникало желания проверять или игнорировать силу, единство и самостоятельность России. И я, как государственный человек и гражданин, буду поддерживать это всем своим опытом. Между прочим, академик Сахаров не случайно как-то сказал, что в целом он высочайшего мнения об органах КГБ за то, что они не поддавались коррупции, взяткам, никакой шантаж на них не действовал.
Кажется, нет ни одного центрального издания, которое бы не откликнулось на смерть Семичастного. Читал я их и порою диву давался тем сплетням, что публиковались о нем.
В одном издании написали, что "Семичастного в КГБ не любили". Выдумка чистейшей воды!Ибо давно на похороны "человека из прошлого" не собиралось вместе такое число заслуженных людей страны, и прежде всего лучших наших разведчиков, не по разнарядке, а по зову сердца, чтобы заступить на последний почетный караул у гроба своего товарища. Перед гробом находились многочисленные высокие государственные награды, которые должны были стать укором другой газетенке, которая съязвила, что у героя по имени Владимир Семичастный "не было ни одной правительственной награды, даже самой захудалой".
Еще одна газета приписала Семичастному слова, оскорбительные для Пастернака. Однако автор этих слов был не Семичастный, а Хрущев, который в ходе подготовки к 40-летию комсомола в присутствии Суслова дал установку Аджубею и Семичастному вставить в доклад фразу: "Даже свинья не гадит там, где ест..." Тогда без ведома ЦК ни одного слова в отчетных докладах не появлялось.
Говорить, что Семичастному "на пятки наступала столь любимая им абмициозная молодежь (в частности, в лице Юрия Андропова...)", значит, не знать, что Андропов старше Семичастного на десять лет... Да и по должности был выше, а именно секретарем ЦК КПСС. Еще более нелепо писать "затем он вышел на пенсию, и лишь в середине 70-х, после того, как Семичастный перенес инфаркт, Брежнев и Черненко гуманно предложили подобрать ему новую работу в Москве". И это пишется сразу после слов об отставке с поста в КГБ в 1967 году и переводе на работу на 14 лет в Киев! Да и подчеркивать, что Семичастный работал в КГБ "сравнительно небольшой срок" могут только те, кто слышал звон, да не знает где он, ибо из 18 руководителей КГБ по продолжительности председательства Семичастный на пятом месте.
Впрочем, как говорится, мертвым от всего этого уже ни холодно, ни жарко, а вот тем, кто привык жить во лжи, хочется посоветовать: "Не ройте ямы покойникам!"
