"ПОСТАРАЙТЕСЬ УБРАТЬ "МАРИЮ"

Тайная операция германской разведки против Черноморского флота России в 1916 году.

ДО СИХ пор умы историков и специалистов будоражит трагическая гибель в 1916 г. одного из сильнейших боевых российских судов - черноморского линейного корабля "Императрица Мария".

Корабли, как и люди, имеют свою судьбу. Одни из них, прожив долгую и славную жизнь и отслужив положенный срок, ушли в историю, другие, жизнь которых была скоротечна, подобно магниевой вспышке, след от своей недолгой, но яркой биографии оставили навсегда. Такова короткая боевая судьба линкора "Императрица Мария".

Рождение этого корабля приходится на период развития российского военного флота, когда возрождение отечественной морской мощи после трагедии Цусимы стало одной из главнейших задач.

Предшественники "Марии" - бригада линейных кораблей Балтийского флота "Севастополь", "Полтава", "Гангут" и "Петропавловск" - пример высокого уровня развития отечественного судостроения и мастерства корабелов.

Появление на Балтике мощной группировки современных боевых кораблей надежно защитило интересы России на этом театре военных действий. Но оставался еще и Черноморский флот, в составе которого находились устаревшие линейные корабли (бывшие эскадренные броненосцы), которые по своим тактико-техническим данным уже не могли выполнять боевые задачи в соответствии с новыми условиями войны на море. Решение об усилении ЧФ новыми линкорами было вызвано и намерением извечного противника России на юге - Турции приобрести за границей три современных линейных корабля типа "Дредноут", что сразу же обеспечивало ей подавляющее превосходство на Черном море. Чтобы сохранить паритет, морское ведомство России настояло на безотлагательном усилении Черноморского флота за счет ввода в строй новейших линкоров.

Предполагалось спустить на воду четыре линейных корабля, тактико-технические данные которых превосходили даже балтийские линкоры типа "Севастополь". осле многочисленных конкурсов и экспертиз честь постройки первого линкора на Черном море была предоставлена судостроительному акционерному обществу "Руссуд" в г.Николаеве. II июня 1911 г. одновременно с церемонией официальной закладки новый корабль был зачислен в состав российского императорского флота под названием "Императрица Мария". В соответствии с контрактом его следовало спустить на воду в июле 1913 г., и этот срок был почти выдержан - "Мария" была готова 6 октября 1913 г. Далее пошли достроечные работы. И вот 23 июня 1915 г. "Императрица Мария" была принята в состав флота. Линкор имел водоизмещение 25 465 тонн, длина корабля составляла 168 м, скорость - 21 узел. "Мария" несла на борту двенадцать 305-мм орудий главного калибра, двадцать 130-мм орудий, имелась противоминная артиллерия и торпедные аппараты, корабль был хорошо бронирован.

К этому времени боевые действия на Черном море шли полным ходом. Реальную опасность для российского флота представляли прорвавшиеся через черноморские проливы германский линейный крейсер "Гебен" и всегда сопровождающий его легкий крейсер "Бреслау", переименованные турками соответственно в "Явуз Султан Селим" и "Мидилли". Прекрасные "ходоки" с мощным вооружением, они своими набегами доставляли много неприятностей нашим морякам.

Уже через несколько месяцев после прихода в главную базу - Севастополь - "Мария" принимает активное участие в боевых операциях против германо-турецкого флота. На линкоре держит флаг командующий Черноморским флотом адмирал Александр Колчак. Залпы орудий главного калибра быстроходного линейного корабля, а также ввод в строй однотипного корабля - "Екатерина Великая" положили конец наглым действиям германских крейсеров.

Особенно возросла нагрузка на линкоры во второй половине 1916 г. Только за июнь-октябрь совершено 24 боевых похода. Это была тяжелая, но весьма эффективная служба. Боевая деятельность противника была скована действиями "Императрицы Марии" и "Екатерины Великой".

Но... ранним утром 7 октября 1916 г. в 00 часов 20 минут на стоявшем в Северной бухте Севастополя линейном корабле "Императрица Мария" гремит взрыв. Затем в течение 48 минут - еще пятнадцать взрывов. Корабль начинает крениться на правый борт и, перевернувшись, тонет. Русский военный флот потерял в то утро 217 моряков и сильнейший боевой корабль.

Трагедия потрясла всю Россию. Выяснением причин гибели линкора занялась комиссия Морского министерства, которую возглавил боевой офицер, член Адмиралтейств-совета адмирал Яковлев. В годы русско-японской войны он командовал броненосцем "Петропавловск" и находился на командирском мостике корабля, когда тот ушел на дно после подрыва на японской мине вместе с адмиралом Макаровым и штабом 1-й Тихоокеанской эскадры. Сам капитан судна был выброшен взрывной волной с мостика и подобран шлюпкой, посланной с одного из крейсеров эскадры для спасения экипажа "Петропавловска". Членом комиссии был и известный кораблестроитель, член Академии наук России Крылов, который стал автором заключения, одобренного всеми членами комиссии.

В ходе проведенного расследования были представлены три версии гибели линкора:

1. Самовозгорание пороха.

2. Небрежность в обращении с огнем или порохом.

3. Злой умысел. Однако после рассмотрения всех трех версий комиссия заключила, что "прийти к точному и доказательно обоснованному выводу не представляется возможным, приходится лишь оценивать вероятность этих предположений, сопоставляя выяснившиеся при следствии обстоятельства".

Из возможных версий две первые комиссия в принципе не исключала. Что касается злого умысла, то, даже установив ряд нарушений в правилах доступа к артиллерийским погребам и недостаток контроля за находившимися на корабле рабочими-ремонтниками. Комиссия посчитала эту версию маловероятной. Возможность злого умысла не подтверждал и адмирал Колчак, который уже спустя 15 минут после начала пожара прибыл на обреченный корабль. В своих показаниях после ареста Чрезвычайной следственной комиссией 24 января 1920 г. Колчак заявил: "Насколько следствие (комиссия Морского министерства. - Авт.) могло выяснить, насколько это было ясно из всей обстановки, я считал, что злого умысла здесь не было. Подобных взрывов произошел целый ряд за границей во время войны - в Италии, Германии, Англии. Я приписывал это совершенно непредусмотренным процессам в массах новых порохов, которые заготовлялись во время войны... Другой причиной могла явиться какая-нибудь неосторожность, которой, впрочем, не предполагаю. Во всяком случае, никаких данных, что это злой умысел, не было".

Иначе говоря, ни одна из выдвинутых комиссией версий не нашла достаточного фактического подтверждения.

Расследованием причин гибели "Императрицы Марии" также занимались тесно связанные в силу специфики своей деятельности и одновременно остро между собой конкурировавшие Севастопольское жандармское управление, возглавляемое полковником Редловым, и созданное по инициативе моряков в конце 1915 г. при штабе командующего Черноморским флотом самостоятельное контрразведывательное отделение, начальником которого был прикомандированный к Севастопольскому жандармскому управлению ротмистр Автамонов. Вместе с возложенной на отделение задачей по борьбе с "иностранным соглядатайством" в его ведение перешла и специальная агентура, которая содержалась до этого Севастопольским жандармским управлением на средства, выделяемые командованием Черноморского флота.

Сразу же после гибели линкора жандармским управлением в Севастополе развертывается бурная деятельность - производятся обыски на квартирах и аресты 47 подозреваемых в причастности к взрыву лиц. Через неделю после трагических событий Редлов, используя поступившие к нему от агентуры данные, в письме на имя начальника штаба командующего Черноморским флотом приводит возможные версии причин взрыва, не исключая при этом, что корабль был взорван шпионами. "В матросской среде, пишет он, определенно держится слух о том, что взрыв был произведен злоумышленниками с целью не только уничтожить корабль, но и убить командующего Черноморским флотом, который своими действиями за последнее время, а особенно тем, что разбросал мины у Босфора, окончательно прекратил разбойничьи набеги турецко-германских крейсеров на побережье Черного моря, кроме того, он своими энергичными действиями в этом направлении вызвал недовольство в командном составе, особенно у лиц с немецкими фамилиями, которые при бывшем командующем флотом (адмирале Эбергарде. - Авт.) абсолютно ничего не делали".

Однако ни одна из выдвинутых жандармами версий не набрала впоследствии достаточного количества фактов.

Новые документы уже из архивов советской контрразведки свидетельствуют о пристальном внимании к "Императрице Марии" и другим кораблям Черноморского флота военной разведки главного противника России в Первой мировой войне - Германии. Вполне возможно, что лица, о которых пойдет речь, имели отношение и к гибели корабля.

В 1933 г. органами ОГПУ Украины в крупном судостроительном центре страны Николаеве - была разоблачена резидентура немецкой разведки, действовавшая под прикрытием торговой фирмы "Контроль-К", возглавляемой Виктором Эдуардовичем Верманом, 1883 года рождения, уроженцем города Херсона, проживавшим в Николаеве и работавшим начальником механосборочного цеха "Плуг и молот". Цель организации - срыв судостроительной программы набирающего мощь военного и торгового флота Советского Союза. Конкретные задачи - совершение диверсий на Николаевском заводе имени Анри Марти, а также сбор информации о строящихся там судах, большинство из которых были военными. Этот крупнейший судостроительный завод страны образовался на базе того самого Русского судостроительного акционерного общества "Руссуд", со стапелей которого сошли "Императрица Мария" и однотипный линкор "Александр III". В ходе следствия выяснилось много интересных фактов, уходящих корнями в дореволюционный Николаев.

Сам Верман являлся разведчиком со стажем. На допросе он рассказывал: "Шпионской деятельностью я стал заниматься в 1908 году (именно с этого периода начинается осуществление новой морской программы России. - Авт.) в Николаеве, работая на заводе "Наваль" в отделе морских машин. Вовлечен в шпионскую деятельность я был группой немецких инженеров того отдела, состоящей из инженера Моора и Гана". И далее: "Moop и Ган, а более всего первый, стали меня обрабатывать и вовлекать в разведывательную работу в пользу Германии".

Деятельность Вермана подробно изложена в той части архивного следственного дела, которая называется "Моя шпионская деятельность в пользу Германии при царском правительстве".

Так уж сложились обстоятельства, что ему было поручено взять на себя руководство всей немецкой разведсетью на юге России: в Николаеве, Одессе, Херсоне и Севастополе. Вместе со своей агентурой он вербовал людей для разведывательной работы, собирал материалы о промышленных предприятиях, данные о строящихся военных судах подводного и надводного плавания, их конструкции, вооружении, тоннаже, скорости.

На допросе Верман рассказывал: "Из лиц, мною лично завербованных для шпионской работы в период 1908-1914 гг., я помню следующих: Штайвеха.., Блимке.., Наймаера.., Линке Бруно, инженера Шеффера.., электрика Сгибнева". Все они сотрудники судостроительных заводов, имеющие право прохода на строящиеся корабли.

Особый интерес вызвал электрик Сгибнев. Он отвечал за работы по оборудованию временного освещения строящихся на "Руссуде" военных кораблей, в том числе и "Императрицы Марии". В 1933 г. в ходе следствия Сгибнев показал, что Вермана очень интересовала схема артиллерийских башен дредноутов. А ведь первый взрыв на линкоре "Императрица Мария" раздался именно под носовой артиллерийской башней. "В период 1912-1914 гг., рассказывал Сгибнев, я передавал Верману сведения в устной форме о строящихся линейных кораблях типа "Дредноут": "Мария" и "Александр III", в рамках того, что мне было известно о ходе их постройки и сроках готовности отдельных отсеков кораблей".

Таким образом, у Вермана концентрировалась в руках ценнейшая информация о возрастающей мощи русского флота на Черном море. После оккупации юга России немцами его разведывательная деятельность была вознаграждена по достоинству. Из протокола допроса: "В 1918 году по представлению капитан-лейтенанта Клосса я был германским командованием за самоотверженную работу и шпионскую деятельность в пользу Германии награжден Железным крестом 2-й степени".

Но вернемся к взрыву на "Марии". В этот период Верман был депортирован и организовать взрыв не мог. Но в Николаеве и Севастополе была оставлена хорошо подготовленная разведсеть. Позднее он сам говорил об этом: "... Я лично осуществлял связь с 1908 года по разведывательной работе со следующими городами: ... Севастополем, где разведывательной работой руководил инженер-механик завода "Наваль" Визер, находившийся в Севастополе по поручению нашего завода специально для монтажа строившегося в Севастополе броненосца "Златоуст". Знаю, что у Визера была своя шпионская сеть в Севастополе". Здесь и возникает вопрос - не участвовал ли Визер в "достройке" "Императрицы Марии" или ее ремонте в начале октября 1916 г.? Тогда на борту корабля ежедневно находились десятки инженеров, техников и рабочих. Проход на корабль этих людей не составляют труда. Вот что об этом говорится в письме Севастопольского жандармского управления начальнику штаба командующего Черноморским флотом: "...Матросы говорят о том, что рабочие по проводке электричества, бывшие на корабле накануне взрыва, до 10 часов вечера могли что-нибудь учинить и со злым умыслом, так как рабочие при входе на корабль совершенно не осматривались и работали также без досмотра. Особенно высказывается подозрение в этом отношении на инженера той фирмы, что на Нахимовском проспекте, в д.355, якобы накануне взрыва уехавшего из Севастополя".

Вопросов много. Но ясно одно - постройка новейших линкоров Черноморского флота, в том числе "Императрицы Марии", "опекалась" агентами германской разведки самым плотным образом. Немцев очень беспокоил русский военный потенциал на Черном море, и они могли пойти на любые действия, чтобы не допустить превосходства России на данном театре военных действий.

В связи с этим интересны сведения закордонного агента петроградского департамента полиции, выступавшего пол псевдонимом "Александров", "Ленин" и "Шарль". Его настоящее имя Бенциан Долин.

В период Первой мировой войны Долин, как и многие другие агенты политической полиции, был переориентирован на работу в области внешней контрразведки. В результате проведенных оперативных комбинаций "Шарль" вышел на контакт с немецкой военной разведкой и получил задание вывести из строя "Императрицу Марию".

Представитель германской спецслужбы по фамилии Бисмарк сказал ему: "У русских одно преимущество перед нами на Черном море - это "Мария". Постарайтесь убрать ее. Тогда наши силы будут равны, а при равенстве сил мы победим".

Следствие по делу арестованных в Николаеве германских агентов было закончено в 1934 г. Вызывает недоумение и легкость наказания, понесенного Верманом и Сгибневым. Первый был выдворен за пределы СССР в марте 1934 г., второй - приговорен к 3 годам лагерей. Собственно, чего же недоумевать?! Они уничтожали ненавистный царизм!

В 1989 г. оба они были реабилитированы. В заключение органов юстиции говорится, что Верман. Сгибнев, а также Шеффер (который понес самое тяжкое наказание - был приговорен к расстрелу, хотя сведений о приведении приговора в исполнение не имеется) подпадают под действие Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 г. "О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв политических репрессий, имевших место в период 30-40-х и начала 50-х годов".

А что же стало с останками некогда мощного боевого корабля Черноморского флота?

Член комиссии по расследованию причины гибели "Императрицы Марии" Крылов был назначен председателем организованной при Морском техническом комитете комиссии по подъему линкора. Необходимо было загерметизировать отсеки корабля и подать в них сжатый воздух, заставить всплыть судно вверх килем. Затем в доке, загерметизировав полностью корпус, на глубокой воде, поставить корабль на ровный киль.

Работы в соответствии с предложенным проектом продвигались успешно. К концу 1916 г. все кормовые отсеки были отжаты, и корма всплыла на поверхность. Полностью линкор (вернее, то, что от него осталось) всплыл 8 мая 1918 г. Гражданская война, интервенция, послевоенная разруха заставили забыть об "Императрице Марии". Корабль находился в доке на деревянных клетках-опорах кверху днищем. В 1923 г. корпус линейного корабля из-за подгнивших опор просел, дав прогиб: док из-за повреждений оказался затопленным. На время исправления дока корабль поставили на мель у входа в бухту, а в 1926 г. его разобрали на металлолом. Позднее подняли и артиллерийские башни корабля, 305-мм орудия которого продолжили свою боевую службу. В 1941-1942 гг. их установили под Севастополем на 30-й батарее береговой обороны. Они нанесли немалый урон наступавшим гитлеровским войскам. Только 25 июня 1942 г., штурмуя 30-ю батарею, враг потерял убитыми и ранеными до тысячи человек.

Так закончилась боевая биография корабля, погибшего по "не установленным причинам".

Свое имя и героическое прошлое "Императрица Мария" унаследовала от флагманского корабля адмирала Павла Нахимова. Парусная "Мария" возглавляла русскую эскадру в знаменитом Синопском сражении 18 ноября 1853 г., вписавшем еще одну достойную страницу в летопись славных побед Андреевского флага. Линкор же достойно нес боевую вахту в 1915-1916 гг., приумножая славу своего предшественника.

И у обоих кораблей всего лишь один год службы и общее место гибели - родная Севастопольская бухта. Почему парусная "Императрица Мария" легла на дно бухты, известно. В августе 1854 г. ее затопили, чтобы преградить вход в Севастопольскую бухту англо-французской эскадре. Что заставило линейный корабль "Императрица Мария" погрузиться в воды Черного моря, до сих пор остается загадкой.