ЮРИЙ АНДРОПОВ: ВЗГЛЯД С ЛУБЯНКИ

(Роль этого человека в истории страны по разному оценивается в различных слоях нашего общества. Редакция посчитала целесообразным представить вашему вниманию взгляд на Андропова современной Лубянки - сотрудников ФСБ.)

Ряд страниц Юрию Андропову - председателю КГБ посвящен в недавно вышедшем ведомственном подарочном издании "Лубянка, 2. Из истории отечественной контрразведки", подготовленном авторским коллективом под руководством Я.Ф. Погония и А.А. Здановича. Текст настоящей статьи специально по просьбе редакции доработан и дополнен ранее не публиковавшимися материалами из фондов Центрального архива ФСБ.

Наиболее успешным и плодотворным в плане предупреждения и пресечения подрывной деятельности иностранных разведок в послевоенные годы стал период, когда во главе органов госбезопасности находился Юрий Владимирович Андропов. За 15 лет, которые он провел в кресле председателя КГБ (1967-1982), ему удалось заметно поднять авторитет своего ведомства в обществе. В те годы Комитет госбезопасности провел ряд успешных контрразведывательных операций в отношении разведок США, Франции, Великобритании, Западной Германии и других стран. Был существенно повышен профессиональный уровень чекистов, оперативный потенциал кадрового состава, много было сделано для воспитания сотрудников на лучших традициях отечественных спецслужб. Появились многочисленные публикации в журналах, книги и кинофильмы о деятельности органов безопасности, основанные на ранее закрытых документальных материалах. Много внимания уделялось профилактической работе и что особенно важно - началась борьба с коррупцией в высших эшелонах власти.

Ю.В. Андропов акцентировал внимание оперативного состава на бережном и квалифицированном использовании такого важного и очень деликатного средства оперативно-розыскной деятельности, как агентура и требовал не повторять ошибок прошлого в ее использовании. Выступая на совещании руководящего состава контрразведки 23 марта 1978 года, он отмечал: "...как вы знаете, был период, когда некоторые стороны агентурной деятельности бросали тень на всю эту работу. Я имею в виду то, что люди назвали "стукачеством", то есть когда агентура в значительной мере ориентировалась на собирание мелкой, не имеющей прямого отношения к делу информации... Такие установки для агентов противоречили моральным и этическим нормам, которые закладываются в семье, в школе, в рабочих коллективах. Все это в прошлом, но об этом следует помнить, чтобы не допускать новых ошибок. Мы поступаем правильно, когда ориентируем агентов не на подглядывание в щели или на подсчет пустых бутылок, а на выполнение тех больших, важных задач по обеспечению безопасности нашего государства, которые возложены на наши органы".

Чекисты, как тогда говорили, "школы Андропова", уловили особый интерес западных спецслужб к советским дипломатам, кадровым сотрудникам военной и внешнеполитической разведок за рубежом, работникам партийных и советских органов, специалистам научных центров и предприятий ВПК, штабным структурам Вооруженных Сил. Они осуществили целый комплекс административных и оперативных мер по предупреждению и пресечению устремлений иностранных разведок в отношении указанных объектов.

Серьезным провалом для американской разведки стало разоблачение органами КГБ в семидесятые и начале восьмидесятых годов их агентов Александра Нилова, Владимира Калинина, Александра Огородника, Анатолия Филатова, Александра Иванова и других. А в середине восьмидесятых, уже после смерти Ю.В. Андропова, его ученики, существенно обогатив практику отечественного оперативного искусства, дополнили этот список именами крупных американских агентов, таких как Владимир Васильев, Адольф Толкачев, Дмитрий Поляков и другие.

В начальный период своего руководства Комитетом госбезопасности Ю.В. Андропов уделил особое внимание совершенствованию аналитической службы контрразведки. Было образовано самостоятельное управление по защите конституционного строя (5-е Управление КГБ СССР). Один из первых его руководителей Ф.Д. Бобков в своей книге "КГБ и власть" отмечает, что инициатором создания нового подразделения был сам Юрий Владимирович. К этому шагу его, по-видимому, подтолкнули венгерские события 1956 года, а также определенное беспокойство по поводу "растущего давления Запада".

Рассуждения председателя КГБ по поводу роли, отводимой 5-му управлению, он сформулировал следующим образом: "Мне представляется, что главной задачей создаваемого управления является глубокий политический анализ ситуации и, по возможности, наиболее точный прогноз. Новое управление должно противостоять идеологической экспансии, направляемой из-за рубежа, стать надежным щитом против нее. И здесь очень важна роль чекистских методов работы... Основной функцией органов госбезопасности является защита конституционного строя - не людей, стоящих у власти, а именно устоев государства".

Как бы предвидя историческую аналогию возрождения функции полицейского политического сыска или известного со времен ОГПУ-НКВД секретнополитического отдела, Ю.В. Андропов рассуждал: "Трудно представить, как могло бы ФБР узнать, что происходит в Коммунистической партии США, не имея там агентов. Как могли бы бороться американские спецслужбы с экстремистскими негритянскими организациями, если бы не знали обстановку "изнутри". Оценить же эту обстановку можно только с помощью сложившихся и проверенных методов, применяемых спецслужбами во всем мире. Кто же должен этим заниматься? Конечно, контрразведка. Это известный, легально существующий во всех государствах политический орган. Именно политический, ибо основной смысл работы контрразведки в политическом контроле над ситуацией. Поэтому словосочетание "политический сыск" искажает смысл необходимой для государства работы, ставя знак равенства между законными действиями и беззаконием".

Подразделения "пятой линии", благодаря заботе председателя КГБ и вышестоящих инстанций, вскоре были укомплектованы не только представителями партийно-комсомольских наборов, но и опытными контрразведчиками - интеллектуалами. Их усилиями пресекались действия существовавших в СССР и за рубежом организаций и групп экстремистского толка, а в отдельных случаях и террористические акции. В этой связи весьма показательны широкомасштабные оперативно-розыскные мероприятия в отношении террористов из Армянской ССР Затикяна и его сообщников, осуществивших в январе 1977 года три взрыва в Москве и готовивших новые. Наряду с этим под нажимом партийных органов, показавших неспособность в открытом интеллектуальном состязании отстаивать свои лидирующие позиции в обществе, система КГБ часто ориентировалась на выполнение не свойственных ей функций, преследование инакомыслящих, вмешательство в дела религии, интеллигенции, сферу искусства.

В этой связи, представляет интерес взгляд Андропова и на такое сложное общественно-политическое явление, как диссидентское движение. В середине семидесятых, выступая на совещании руководящего состава органов КГБ, он так оценивал его истоки: "...надо раскрыть скобки вокруг самого понятия "диссиденты", проанализировать причины их появления в советском обществе, возможность их деятельности. Когда пытаешься ответить на эти вопросы, приходишь к выводу, что в своем большинстве это люди ущербные, в чем-то лично обиженные, а в ряде случаев просто больные. Несмотря на это, за неимением ничего лучшего Запад готов поднять на щит и это "убогое воинство", прикрывая его поддержкой общественного мнения и борьбой "за права человека". Существуют разные оценки деятельности КГБ и, в частности, Ю.В. Андропова на посту председателя. Однако несомненно, что все достоинства и недостатки советской спецслужбы, как в зеркале, отражали ту обстановку, в которой существовал Советский Союз. Неспособность высшего руководства КПСС своевременно решать острые и жизненно важные проблемы вела к экономическому отставанию страны от развитых стран Запада. Нарастание и обострение противоречий в социально-экономической и политической сферах, недопонимание руководством страны их преимущественно внутренней природы и остроты, порожденных ими угроз, вызванное, прежде всего внешними обстоятельствами, насилие над объективными законами развития экономики не могло не отразиться на эффективности функционирования механизма государственно-партийной власти и всех ее институтов, в том числе и КГБ. В этом состояла стратегическая уязвимость Комитета государственной безопасности - одной из сильнейших спецслужб мира.

Вынося исторический вердикт Ю.В. Андропову, не следует забывать о том, что первые шаги по выводу страны из состояния "застоя" были сделаны в начале восьмидесятых годов именно им, когда в ноябре 1982 г. Андропов стал Генеральным секретарем ЦК КПСС.

Весьма поучительная оценка КГБ и его председателя изложена академиком А.Д. Сахаровым в аналитической статье "Неизбежность перестройки": "Инакомыслящие в 70-80-е годы, - считал академик, - жестоко преследовались, многие из них долгие годы провели в тюрьмах, лагерях и психиатрических больницах... Справедливости ради надо сказать, что масштаб политических репрессий в годы "застоя" был несравнимо меньше сталинского... С другой стороны, именно КГБ оказался благодаря своей элитарности почти единственной силой, не затронутой коррупцией и поэтому противостоящей мафии. Эта двойственность отразилась в личной судьбе и позиции руководителя КГБ Ю.В. Андропова. Став во главе государства, он продолжил борьбу с коррупцией и преступностью, но не сделал никаких других шагов в преодолении негативных явлений эпохи "застоя"".

Исследователи по-разному оценивают реформаторский потенциал Андропова.

Одни полагают, что для серьезных преобразований история ему просто не отпустила времени. Другие считают, что о глубоких реформах он и не помышлял. Достоверно одно - это была цельная и сильная личность, несущая на себе печать своего времени.